Алматинский горный кластер: возможно ли развитие без вреда природе?

Тема будущего развития горной зоны вокруг Алматы вновь стала центральной в общественной дискуссии.

Это неудивительно: для горожан горы — не просто место отдыха, а пространство тишины, природы и вдохновения. Поэтому любые изменения вызывают эмоциональные реакции. Однако обсуждение проекта Алматинского горного кластера выходит далеко за рамки строительства. Фактически речь идёт о поиске модели, которая позволит сохранить природу и одновременно регулировать уже существующий массовый туризм.

Оценки политолога Марата Шибутова и экоактивиста Сергея Спицына показывают, что проект следует рассматривать не столько как угрозу среде обитания, а как разумную попытку организовать то, что уже давно существует стихийно.

Запрет на прежний проект не означает отказ от развития

После окончательного отклонения инициативы по застройке Кок-Жайляу в обществе сформировался устойчивый тезис, что любые последующие действия государства в горах противоречат позиции президента. Однако эксперты подчеркивают, что запрет касался конкретного проекта, а не принципиальной невозможности рекреационного развития на территории Алматы.

По словам политолога Марата Шибутова, сейчас важно оценивать новые инициативы не эмоционально, а с точки зрения их реального воздействия на природу.

«На мой взгляд надо сравнить техническую сторону проекта – сколько земли требуется, сколько зданий и каких именно будет построено, сколько троп и дорог будет, какие будут использоваться объемы воды, какая будет работающая техника и так далее. Понимаете, тот проект было нельзя делать, но это не значит, что другой, более щадящий нельзя», - поясняет политолог.

Он отмечает, что разница между старым проектом на Кок-Жайляу и концепцией Алматинского горного кластера заключается не только в масштабах застройки, но и в характере воздействия на экосистему национального парка. Прежняя инициатива подразумевала хозяйственное использование земель и крупную коммерческую инфраструктуру, тогда как действующая концепция делает упор на туристическую составляющую и ограниченное вмешательство в природную среду.

«Проект АГК предусматривает основной упор на туризм, то есть в первую очередь обустройство лыжных трасс, строительство канатных дорог и пешеходных троп, а также небольшой инфраструктуры в виде общепита и так далее. То есть если ранее техногенное воздействие было масштабным с передачей землей из национального парка в хозяйственное использование, сейчас этого не будет», - отмечает Шибутов.

Кроме того, по мнению Марата Шибутова, Иле-Алатауский национальный парк — это не заповедник, и развитие туризма там возможно. При этом важно учитывать сезонный фактор: горнолыжный курорт функционирует преимущественно зимой, когда большинство животных находится в спячке, мигрировало в другие районы или завершило свой жизненный цикл. Почва в этот период замерзает и покрывается снегом, что снижает воздействие на растения и грунт.

В то же время летний пеший туризм несёт куда более заметную нагрузку: появляются многочисленные стихийные тропы, почва уплотняется и теряет плодородность, растения вытаптываются, шум и запахи отпугивают животных. Эти факторы необходимо учитывать при планировании рекреационной деятельности.

Вместе с тем, алматинские горы достигли состояния, в котором природная среда уже не выдерживает масштабного и неуправляемого потока посетителей в любое время года, и, по мнению экоактивиста Сергея Спицына, именно это, а не строительство инфраструктуры, представляет сегодня основную угрозу экосистеме. Он считает, что отсутствие организованного обслуживания приводит к прямому разрушению ландшафта: корни елей оголяются, тропы размываются, мусор остаётся в лесных массивах уже сейчас.

«Стихийный туризм очень опасен для экологии наших гор и природы в целом. Каждая тропа должна обслуживаться, должен вывозиться мусор, нужно построить туалеты и места сбора отходов», — подчёркивает он.

С его точки зрения, невозможно рассчитывать на то, что отсутствие строительства сохранит природу. Туристические потоки продолжат расти, и не потому, что их стимулируют, а потому что они уже сложились как устойчивая привычка.

«Если гипотетически оставить всё как есть и ничего не строить в национальных парках, закрывать их от людей всё равно нельзя — это народное достояние. Поток посетителей не уменьшится, а наоборот будет только расти. В горы идут в любой экономической ситуации, и пандемия это наглядно показала: посещаемость выросла, как и интерес к здоровому образу жизни», - говорит Спицын.

Безопасность – приоритет

Безопасность остаётся одним из ключевых аргументов в дискуссии о развитии горных территорий и управлении турпотоками. Эксперты подчеркивают, что горные зоны по определению имеют повышенные риски и требуют иной модели обслуживания, чем городская среда.

Марат Шибутов напоминает, что природные риски в горах — это не только прогнозируемые процессы, но и внезапные явления, на которые вовремя способны реагировать только государственные службы.

«Смотрите, горы – это зона повышенной опасности. Там могут быть землетрясения, сели, лавины, камнепады, пожары, которые могут привести к массовой гибели людей, находящихся в горах. Это не равнина. Поэтому тут уровень ответственности немного другой – частная компания тут, как всегда, постарается рано или поздно сократить расходы, поэтому пожарная служба, спасатели, скорая помощь, вертолет для эвакуации в нужный момент могут не оказаться. А государство это всегда содержит и будет содержать», — отмечает Шибутов.

Дополнительные риски сегодня формируются и в информационном пространстве. Популярность локаций может возникнуть буквально за сутки — благодаря социальным сетям. Сергей Спицын подчёркивает, что именно этот фактор резко увеличивает поток неподготовленных людей.

«Instagram и TikTok в одну секунду могут сделать очень популярным направление высоко в горах, на ледниках, и в миг тысячи неподготовленных школьников и студентов устремляются туда попасть. Не всегда такие походы заканчиваются благополучно — элементарно турист не рассчитывает свои силы, не успевает спуститься вниз, часто теряются, бывают случаи и с летальным исходом. Для безопасности в горах обязательно нужна та самая инфраструктура, со строительством которой не все согласны», — говорит Спицына.

Инфраструктура в этом контексте перестаёт быть уровнем сервиса — она становится инструментом защиты населения. Организованные тропы уменьшают риск травм и снижают разрушение почвы. Канатные дороги, по оценке экспертов, выступают одновременно как экологичный вид транспорта и как безопасная система подъёма: они работают на электроэнергии, не требуют расширения дорог и позволяют вывезти людей вниз в случае ухудшения погоды.

Таким образом, государственное управление и инфраструктурное развитие обеспечивают не только комфорт и доступность горных зон, но и выполняют функцию защиты граждан — что при больших сезонных потоках становится критическим условием.

Привлекательность проекта

В экспертных обсуждениях развития горной зоны особое внимание сегодня уделяется экономической составляющей будущего проекта. Комментируя возможные ожидания, политолог Марат Шибутов обращает внимание на то, что общественная дискуссия зачастую строится на предположениях, хотя структура будущей эксплуатации пока не определена окончательно. По его словам, преждевременно рассуждать о кадровом составе и уровне заработной платы, поскольку организационная модель ещё находится в стадии формирования.

Если обращаться к международному опыту, то в странах с развитой горной инфраструктурой — в первую очередь в Альпийском регионе Европы — горные кластеры рассматриваются не просто как места отдыха, а как крупные центры занятости. Там давно выработан подход, при котором туризм, сервис, транспорт, безопасность и природоохранные службы работают как единая система.

В Австрии, Швейцарии, Франции и Италии горнолыжные курорты и связанные с ними сервисы обеспечивают рабочими местами десятки тысяч людей. В период высокого сезона к базовому штату добавляется сезонный персонал: инструкторы, персонал отелей и ресторанов, сотрудники прокатов, службы безопасности и спасатели. В межсезонье часть работников переходит на другие задачи — обслуживание инфраструктуры, подготовку склонов, ремонт канатных дорог, экологические работы и благоустройство троп. Таким образом, создаётся не «сезонная подработка», а устойчивая система занятости, где люди круглый год вовлечены в обслуживание одного и того же кластера.

Для многих горных регионов Европы туризм стал основной отраслью, удерживающей население от оттока в крупные города. В небольших альпийских коммунах целые семьи работают в одном кластере: кто-то в гостинице, кто-то в сфере питания, кто-то в эксплуатационных службах или муниципальной инфраструктуре. Это позволяет формировать устойчивые профессиональные команды, а не случайных работников, которые приходят и уходят каждый сезон.

Отдельный акцент делается на подготовке кадров. В Австрии, Швейцарии и Франции есть профильные колледжи и программы, готовящие специалистов именно для горных территорий: от менеджеров туризма и инструкторов до техников по эксплуатации канатных дорог и специалистов по лавинной безопасности. Во многих странах существует система сертификации, без которой человек не может работать инструктором, спасателем или оператором подъемников.

Мировая практика показывает, что горный кластер — это всегда крупный работодатель, но не только в сфере «отдыха и развлечений». Вокруг него формируется целый пояс профессий: от транспортников и медиков до экологов, IT-специалистов и инженеров. И чем более организован кластер, тем устойчивее занятость и выше требования к квалификации работников.

По оценке Марата Шибутова, казахстанский проект горного кластера предполагает порядка 5000 новых рабочих мест.

«Для понимания: крупнейший частный работодатель города — это маргариновый завод с 2 500 сотрудников, а крупнейший государственный — «Алматы су», где работает около 3 500 человек. То есть 5 000 — это очень много, и обеспечить такое количество людей работой крайне трудно», - говорит Шибутов.

По его мнению, доходность рабочих мест в сервисном сегменте сопоставима с доходностью в других значимых секторах экономики.

«Я бы не сказал, что в сфере услуг зарплаты значительно ниже, чем в промышленности или энергетике — они там такие же. У нас выбиваются только зарплаты нефтяников и отдельных финансовых организаций, поэтому непонятно, откуда возникают претензии», — поясняет он.

При этом, фигура потенциальной занятости рассматривается как индикатор того, что создаётся не локальный объект, а полноценная сервисная система. В оценке эксперта проект предполагает формирование устойчивого потребления внутри региона и перераспределение того, что ранее уходило за пределы городской экономики. При этом, по его словам, делать выводы о финансовых условиях труда в сфере туризма некорректно до момента определения перечня функций и требований к будущему персоналу.

В приоритетах развития Шибутов выделяет внутренний туристический спрос. По его мнению, создание доступных и качественных условий отдыха для жителей города и области является первичной задачей, а привлечение внешнего туриста становится этапом последующего расширения спроса.

«Первое и важное преимущество — это развитие туризма для самих алматинцев и жителей Алматинской области. Это повышение комфортности и расширение доступности. Затем уже идёт привлечение иностранных туристов», — говорит эксперт.

В перспективе проект, по оценке политолога, имеет выраженный мультипликативный эффект. Речь идёт не только о занятости, но и о закреплении расхода внутри города, что способно формировать дополнительные налоговые поступления и увеличивать долю сервисного сектора в экономике.

«Все, конечно, будут приносить деньги городу и не вывозить их в другие страны. Я думаю, речь идёт о десятках миллиардов тенге», — резюмирует он.

Нужно всё хорошо взвесить

Алматинский горный кластер сегодня можно рассматривать как попытку навести порядок там, где рекреация уже давно развивается сама по себе. Для тех, кто смотрит на проблему с экологической стороны, это шанс контролировать нагрузку на природу и восстанавливать то, что уже пострадало. С экономической точки зрения проект означает, что деньги, которые горожане и туристы тратят на отдых, будут оставаться внутри региона и развивать местные сервисы. А для жителей Алматы это возможность пользоваться горами безопасно и удобно, не теряя доступа к тому, что давно стало частью городской жизни.

В этом смысле ключевой вопрос смещается с «нужно ли строить» к «каким образом управлять тем, что уже существует». От ответа на него зависит не скорость освоения гор, а способность сохранить их как часть городской среды — территорию, которая может оставаться природной не только визуально, но и по сути.

Ергали НУРГАЛИЕВ, фото Владимира ЗАИКИНА, Астана