От торговли верблюдами к захвату половины Судана. Кто такой Мухаммад Хамдан Дагло, лидер СБР?

Мухаммад Хамдан Дагло, известный как «Хамидти», стал одной из ключевых фигур на военно-политической сцене Судана — его военизированная группировка Силы быстрого реагирования (СБР) сейчас контролирует половину страны. Недавно они одержали значительную победу, захватив Эль-Фашир — последний город в западном регионе Дарфур, который удерживала суданская армия и ее местные союзники. Хамидти ненавидят и боятся враги, а сторонники восхищаются его настойчивостью, беспощадностью и намерением разрушить дискредитировавшую себя систему власти.

Это перевод материала корреспондента Би-би-си. Оригинал на английском языке можно прочитать здесь.

Хамидти — человек скромного происхождения. Он принадлежит к роду Махария — это часть арабоязычного племени Ризейгат, живущего в Чаде и Дарфуре и занимающегося разведением верблюдов. Он родился где-то в 1974 или 1975 году: в этом регионе у жителей сельской местности дата и место рождения часто не регистрируются.

В семидесятых-восьмидесятых годах их клан под руководством его дяди, Джумы Дагло, переселился в Дарфур. Они бежали от войны в Чаде и искали более плодородные земли, и им позволили обосноваться на западе Судана.

В подростковом возрасте Хамидти бросил школу и зарабатывал на жизнь торговлей верблюдами, перегоняя их через пустыню в Ливию и Египет.

В то время Дарфур был «диким Западом» Судана — бедный регион, в котором царило беззаконие и на который не обращало внимание правительство тогдашнего президента Омара аль-Башира.

Арабские вооруженные формирования, известные как джанджавид — в том числе отряд под командованием Джумы Дагло — нападали на деревни представителей коренного народа фор.

В 2003 году фор восстали, объединившись с другими этническими группами, в том числе с народностями масалит и загава. Они заявили, что арабы, правящие страной, игнорируют их интересы.

В ответ Башир значительно увеличил численность джанджавидов и бросил их против повстанцев. Эти формирования быстро приобрели печальную известность: их обвиняли в убийствах, изнасилованиях, грабежах и поджогах.

Отряд Хамидти в этом тоже участвовал. Согласно докладу миротворцев Африканского союза, в ноябре 2004 года он напал на деревню Адва. Были убиты 126 человек, в том числе 36 детей.

США, проведя расследование событий в Дарфуре, обвинили джанджавидов в геноциде.

Конфликт в Дарфуре был передан на рассмотрение Международного уголовного суда (МУС), который выдвинул обвинения против четырех человек, включая Омара аль-Башира. Экс-президент эти обвинения отвергал.

Хамидти в то время был одним из командиров низшего звена, поэтому не попал в поле зрения прокуроров.

К ответственности был привлечен только старший командир джанжавидов, «полковник полковников» Али Кушайб (полное имя Али Мухаммад Али Абд-аль-Рахман). В сентябре суд признал его виновным по 27 пунктам обвинения в военных преступлениях и преступлениях против человечности, и приговор ему будет вынесен 19 ноября.

С 2004 года Хамидти вел умелую игру и в итоге дорос до лидера мощного военизированного формирования, а также бизнес-империи и политической машины.

На этом пути он проявил расчётливость и предприимчивость. Он однажды поднял мятеж, требуя выплатить зарплату своим солдатам, повысить их в званиях, а также назначить его брата на политическую должность. Башир уступил большинству его требований, и Хамидти вернулся в строй.

Позднее, когда мятеж подняли уже другие подразделения джанджавидов, Хамидти возглавил правительственные силы, которые их разгромили. В процессе он получил контроль над крупнейшей золотой шахтой Дарфура — Джебель Амир. Вскоре семейная компания Хамидти, «Аль-Гунаид», стала крупнейшим экспортером золота в Судане.

В 2013 году Хамидти добился официального признания себя главой новой военизированной структуры — Сил быстрого реагирования (СБР), которые подчинялись напрямую Баширу. Джанджавиды вошли в состав СБР, получив новую форму, транспорт и оружие, а также офицеров из регулярной армии, назначенных для поднятия уровня профессионализма этих подразделений.

Силы быстрого реагирования одержали важную победу над повстанцами в Дарфуре, несколько менее успешно действовали при подавлении восстания в Нубийских горах, расположенных рядом с Южным Суданом, и затем получили контракт на охрану границы с Ливией.

Официально их задачей было сдерживание нелегальной миграции из Африки через пустыню к Средиземному морю, однако командиры Хамидти параллельно преуспели в вымогательстве и, по некоторым сведениям, в торговле людьми.

В 2015 году Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты обратились к суданской армии с просьбой послать войска в Йемен, на войну с хуситами. Контингентом командовал генерал Абдель Фаттах аль-Бурхан, сражавшийся ранее в Дарфуре, — сейчас он возглавляет армию, ведущую войну против СБР.

Хамидти же воспользовался этой возможностью и заключил с Саудовской Аравией и ОАЭ собственные соглашения о предоставлении наемников из СБР.

Связь с Абу-Даби оказалась наиболее прочной: так началось его тесное сотрудничество с президентом ОАЭ Мохаммадом бин Заидом.

Молодые суданцы — а со временем и жители соседних стран — стремились попасть в центры вербовки СБР, где им при подписании контракта выплачивали до 6 000 долларов.

Хамидти заключил союз и с российской ЧВК «Вагнер»: военная подготовка в обмен на коммерческие соглашения, включая торговлю золотом.

Он посетил Москву, чтобы официально оформить сделку, и находился там в тот день, когда Россия начала вторжение в Украину. После начала войны в Судане он отрицал, что СБР получает помощь от «Вагнера».

Основные боевые подразделения СБР постепенно приобретали более профессиональный облик, но в составе этих сил остается и коалиция нерегулярных отрядов племенных ополчений.

Когда режим столкнулся с нарастающими народными протестами, Башир приказал Хамидти перебросить его отряды в столицу — Хартум.

Президент, обыгрывая его имя, прозвал Хамидти «химайти», что означает «мой защитник». Он рассчитывал, что СБР будет противовесом потенциальным заговорщикам в регулярной армии и службах безопасности. Но он просчитался.

В апреле 2019 года гражданские протестующие встали большим лагерем вокруг генерального штаба. Они требовали демократии. Башир приказал открыть огонь, но генералы, включая Хамидти, вместо этого решили свергнуть Башира.

Демократическое движение праздновало победу.

Некоторое время Хамидти превозносили как новое лицо будущего Судана.

Молодой, харизматичный, активно ведущий диалог с разными слоями общества, позиционирующий себя как вызов старой политической элите — именно такой образ он пытался сформировать. Но это длилось всего несколько недель.

Когда он и его сопредседатель в правящем военном совете, генерал Бурхан, начали затягивать передачу власти гражданским, демонстрации усилились. В ответ Хамидти вывел на улицы отряды СБР. По данным правозащитной организации Human Rights Watch, они убили сотни людей, насиловали женщин и бросали мужчин в реку Нил с привязанными к ногам кирпичами.

Сам Хамидти отрицает, что его СБР творили такие зверства.

Под давлением четверки стран, которые взялись за дело продвижения мира и демократии в Судане — США, Великобритании, Саудовской Аравии и ОАЭ — генералы и гражданские политики согласились на компромисс, разработанный африканскими посредниками. На протяжении двух лет в Судане сосуществовали Суверенный совет, контролируемый военными, и гражданское правительство.

Гражданский кабинет создал комитет по расследованию деятельности компаний, принадлежащих армии, службам безопасности и СБР. Когда комитет был уже близок к завершению отчета, в котором планировалось показать, как Хамидти быстро расширяет свою бизнес-империю, Бурхан и Хамидти отстранили гражданских и захватили власть.

Но затем они поссорились. Бурхан потребовал, чтобы СБР перешли под командование армии. Хамидти сопротивлялся.

Бурхан дал ему срок до апреля 2023 года. За несколько дней до «дедлайна» подразделения СБР окружили штаб армии и попытались захватить ключевые базы и Национальный дворец в Хартуме.

Планы быстрого путча провалились. Хартум превратился в зону боевых действий, где соперничающие силы сражались за каждый квартал.

В Дарфуре произошла новая вспышка насилия: СБР начали безжалостную кампанию против народа масалит. Но оценкам ООН, погибло до 15 тысяч мирных жителей. США оценивают это как геноцид.

СБР эти обвинения отвергает, при том, что их командиры сами распространяли видео, на которых их бойцы демонстративно пытают и убивают людей.

СБР и союзные им боевики опустошали Судан, грабя города, рынки, университеты и больницы. Награбленное можно найти на так называемых «рынках Дагло», которые теперь действуют не только в Судане, но и в Чаде и других соседних странах.

СБР отрицают участие своих бойцов в мародерстве.

В первые месяцы конфликта Хамидти исчез из публичного пространства: он получил тяжелые ранения, будучи заблокированным в Национальном дворце под артобстрелом и авиаударами.

Когда спустя несколько месяцев он снова появился на публике, то не выразил никакого раскаяния за зверства СБР и демонстрировал прежнюю решимость победить на поле боя.

Силы быстрого реагирования приобрели современное вооружение, включая высокотехнологичные дроны, которые они использовали для ударов по фактической столице под контролем сил Бурхана — Порт-Судану, а также при штурме Эль-Фашира.

Журналистские расследования, в частности, журналистов New York Times, показали, что поставки оружия идут через аэродром и базу снабжения, построенную ОАЭ у суданской границы на территории Чада. ОАЭ отрицают, что поставляют оружие СБР.

Из-за этого оружия противостояние бывших партнеров, СБР и суданской армии, зашло в стратегический тупик.

Хамидти пытается создать политическую коалицию с рядом гражданских групп и вооруженных движений, в том числе со своими бывшими противниками с Нубийских гор на юге Судана. Он сформировал и возглавил параллельное правительство, которое назвал «Правительством мира и единства».

Сейчас, после захвата Эль-Фашира, СБР контролируют почти все населенные территории к западу от Нила. После сообщений о массовых убийствах и их громкого международного осуждения Хамидти пообещал расследовать «нарушения», совершенные его солдатами в Эль-Фашире.

В Судане говорят разное: одни считают, что Хамидти видит себя либо президентом отколовшегося государства, другие — что он по-прежнему мечтает править всем Суданом. Не исключено, что он надеется править страной из-за кулис, как глава конгломерата, контролирующего бизнес, наемную армию и политическую партию.

А пока солдаты Хамидти убивают мирных жителей в Эль-Фашире, а сам он пребывает в уверенности, что ему это сойдет с рук, поскольку остальному миру нет до этого дела.

Алекс де Ваал — исполнительный директор Фонда мира во всем мире в Школе права и дипломатии Флетчера при университете Тафтса в США.