Год Трампа. Почему США пока не смогли убедить Россию закончить войну в Украине

С победы Дональда Трампа на президентских выборах в США прошел год. Еще в ходе предвыборной кампании он часто повторял, что считает одним из главных приоритетов своей внешней политики прекращение войны в Украине и налаживание отношений с Владимиром Путиным. Сделать этого до сих пор не удалось. Несмотря на месяцы переговоров и личную встречу президентов, боевые действия продолжаются, а Москва и Вашингтон обмениваются ядерной риторикой. Почему Трамп и Путин пока не могут достигнуть компромисса?

«Разговоры ни к чему не приводят»

«Я закончу войну в Украине еще до того, как официально вступлю в должность. Я сделаю это сразу после избрания. Я встречался с президентом Зеленским. Я хорошо знаю президента Путина. Я этого добьюсь», — это обещание Дональд Трамп дал, выступая перед сторонниками на митинге в штате Висконсин в октябре 2024 года. К тому моменту такая амбициозная риторика уже вряд ли могла удивить хоть кого-то. За время своей избирательной кампании Трамп более полусотни раз обещал остановить кровопролитие в Украине за сутки, часто добавляя, что сделает это еще до своей инаугурации.

За год, прошедший после уверенной победы Трампа на выборах, настроение президента США явно изменилось. Уже вскоре после вступления в должность он стал уточнять, что говорил «в переносном смысле», когда обещал разобраться с войной за 24 часа. В последние недели президент США все чаще признает: сделать это оказалось куда сложнее, чем он предполагал.

После прихода Трампа к власти казалось, что отношения Вашингтона и Москвы начали теплеть. Белый дом и Кремль впервые с начала полномасштабного российского вторжения в Украину вступили в прямые переговоры. Трамп, по крайней мере в начале президентства, говорил о том, что взаимодействовать с Россией ему легче, чем с Украиной. Стороны впервые за годы начали обсуждать экономическое сотрудничество и восстановление работы дипломатических ведомств. Трамп и Путин регулярно созванивались, а в августе лично встретились на Аляске.

Пока завязавшийся между сторонами диалог остается единственным (хоть и крайне важным) достижением на пути к остановке войны, говорит Би-би-си Эндрю Пик, который до конца весны занимал должность старшего директора по европейским и российским вопросам в американском Совете национальной безопасности.

«Тот факт, что мы вообще говорим о мирном процессе, о некой сделке, в формате, которого не было еще 12 месяцев назад, — это знак большого прогресса. То, что стороны обмениваются позициями, в том числе в письменном виде — это основа того, как работает дипломатия», — замечает Пик.

Основой дипломатии Дональда Трампа стало налаживание, в первую очередь, личного контакта с Владимиром Путиным. По словам Эрика Грина, работавшего на посту советника по России в Совете национальной безопасности во время президентства Байдена, этот подход в том или ином виде пробовал каждый президент США, работавший с Путиным. Для Трампа он стал ключевым инструментом в международной политике. И российский, и американский президенты за последний год не раз говорили о теплых личных отношениях.

Одним из ключевых лиц этого нового подхода оказался близкий друг Трампа, его спецпредставитель на Ближнем Востоке Стив Уиткофф. Он несколько раз лично встречался с Владимиром Путиным. Каждый раз после таких визитов и Белый дом, и Кремль заявляли: стороны стали ближе к взаимопониманию. Уиткоффу удавалось сгладить острые углы в те моменты, когда раздражение Трампа отсутствием прогресса заметно росло: например, после августовского визита Уиткоффа в Москву США отказались от идеи усилить санкции против России и начали готовить президентский саммит.

И все же продвинуться к договоренностям об остановке войны или хотя бы прекращению огня стороны так и не смогли — не в последнюю очередь из-за человеческого фактора, на который сделал ставку Белый дом.

Как рассказывают Би-би-си два высокопоставленных европейских дипломата (они попросили об анонимности), отчасти неудачи связаны с фигурой Уиткоффа, который, судя по всему, несколько раз уезжал из Москвы в уверенности, что Владимир Путин готов пойти на уступки в войне. Особенно ярко это проявилось во время саммита на Аляске.

Financial Times писала, что в Анкоридже Трамп предложил Владимиру Путину смягчение санкций и экономическое сотрудничество в обмен на прекращение огня — эта сделка казалось Белому дому выгодной для Кремля. Но российский президент отказался и потребовал капитуляции Украины и передачи России еще не захваченных ею территорий в Донбассе, а еще прочел Трампу «историческую лекцию», чем сильно разозлил его.

«Американцы были очень разочарованы тем, что там произошло», — говорит один из собеседников Би-би-си. «Договориться тогда не получилось, потому что все было основано на неверном прочтении сути войны для России. И, если быть совсем честным, этот тот случай, когда виноват не Кремль, — говорит другой собеседник Би-би-си. — Судя по тому, что Уиткофф говорил европейцам, он уехал из Москвы с непониманием того, что именно ему предложил [Путин]».

Президент Украины Владимир Зеленский считает, что Путин пытался продать Трампу «некачественные товары». «Я думаю, что любого человека оскорбляет, когда ему врут, — сказал Зеленский о том настроении президента США. — Мы считаем, что общего видения войны в Америке и России нет на сегодняшний день. И Америка понимает, что Россия лжет».

Сам Трамп теперь открыто говорит, что одного диалога с Путиным недостаточно. «Каждый раз, когда я говорю с Владимиром, у нас очень хорошие разговоры. И потом они ни к чему не приводят»», — заявил он в конце октября, объявляя о новых санкциях против России.

«И Трамп, и Путин, вероятно, думали, что личная дипломатия приведет к прорыву. Но оказалось, что проблема не в отсутствии диалога, а в причинах, по которым идет война. Для Трампа это разочарование — осознать, что личными отношениями не решить структурные проблемы», — констатирует высокопоставленный европейский дипломат.

«Путину нужны не территории, а суверенитет над Украиной»

В июле 2024 года на коллегии МИД Владимир Путин впервые озвучил полный список своих требований для окончания войны в Украине (и с тех пор почти не менял свою риторику). В их числе — признание российского суверенитета над пятью украинскими регионами в их административных границах, нейтральный статус Украины, сокращение ее армии, закрепление статуса русского языка и снятие введенных Западом против России санкций.

Прекратить огонь в Украине Москва согласна только после достижения большого политического соглашения. В этом позиция Кремля противоречит тому, чего добиваются США и Украина, а именно — немедленного перемирия, которое и должно дать старт большим переговорам. После саммита на Аляске Трамп ненадолго отказался от этой идеи, но теперь вновь требует остановить бои на линии соприкосновения.

По словам Эндрю Пика, курировавшего российское направление в американском Совете нацбезопасности, чтобы добиться реального прогресса, сторонам придется договориться по трем ключевым вопросам — это территории, а также политическое и военное устройство Украины после конца войны. Пока существенного прогресса нет ни на одном из этих направлений.

Самое большое внимание СМИ при освещении международных контактов, связанных с Украиной, приковано к проблеме украинских территорий. С самого начала президентства Трампа Украина и ее союзники опасались, что американская администрация попробует надавить на Киев с целью заключить «сделку по недвижимости». Владимир Зеленский говорил, что Украина готова на компромиссы, но передавать какие-либо территории России или признавать их российскими не собирается.

В контексте отношений России и США территориальный вопрос — единственный, по которому Москва и Вашингтон немного сблизили позиции. В апреле Трампа заявил, что «Крым останется российским». По данным СМИ, в Белом доме рассматривали возможность в рамках потенциальной сделки признать российский суверенитет над аннексированным в 2014 году полуостровом. Правда, после неудачи на Аляске Трамп неожиданно заявил, что Киев при поддержке ЕС может вернуть все свои территории. Но, как писало агентство Reuters, на последней октябрьской встрече с Владимиром Зеленским президент США все же требовал согласиться на некий территориальный размен.

Свою позицию, по некоторым признакам, смягчила и Россия. В августе глава МИД Турции Хакан Фидан рассказал, что российская сторона готова остаться на линии соприкосновения в Херсонской и Запорожской областях и не ожидает передачи полного контроля над этими регионами (хотя по-прежнему ждет этого в Донбассе). Об этом, по данным Reuters, Путин сказал Трампу на Аляске.

Проблема состоит в том, что территориальный вопрос, вопреки представлениям Трампа, не является для России главным, говорит Би-би-си высокопоставленный европейский дипломат. «Трамп рассчитывал на территориальную сделку — обмен или соглашение по земле. В целом возникло это непонимание — представление о том, что Путину нужна именно земля, — говорит он. — Путину нужны не территории, а суверенитет над Украиной».

Эксперты и дипломатические источники, с которыми поговорила Би-би-си, сходятся в том, что вопросы политического и военного будущего Украины после конца войны — ключевые для Кремля. И по этим темам — речь идет о гарантиях безопасности Украины, поставках вооружений и политическом устройстве страны после конца войны — достичь понимания с Москвой Вашингтону пока не удается.

«Очевидно, что возникло множество недоразумений по поводу возможных компромиссов и уступок. Помимо вопроса территорий, путаница возникла и вокруг гарантий безопасности — и, как мне кажется, некоторые представители администрации Трампа не до конца поняли, что Путин имеет в виду, говоря о „первопричинах“ конфликта», — говорит Би-би-си Эрик Грин, бывший советник по России в Совете национальной безопасности США.

Для России будущая ориентация Украины — это не просто болезненный вопрос, а одна из главных причин начала войны, объясняет Эндрю Пик. В Кремле настаивают на полном нейтралитете Киева и существенном сокращении возможностей украинской армии. Украинские же власти не раз говорили, что считают приоритетом получение полноценных гарантий безопасности, которые обеспечат суверенитет страны и позволят избежать повторного нападения.

Трамп, в свою очередь, заверял, что США намерены стать одним из гарантов украинской безопасности, согласился продолжить поставки оружия НАТО для дальнейшей передачи Украине и участвовал в обсуждении идеи отправить миротворцев в зону конфликта.

«По вопросу гарантий безопасности Россия не демонстрирует никакой гибкости ни в 2022 году, ни сейчас. Разрыв по этому вопросу куда больше, чем разногласия по территориям», — констатирует Эндрю Пик.

«Купить время» для Украины

Лучше всего этот тезис иллюстрирует последний виток дипломатических контактов России и США, связанный с фактическим срывом саммита в Будапеште. Путин и Трамп обсудили возможность такого саммита в ходе телефонного разговора 16 октября — их первого разговора после саммита на Аляске. Белый дом и Кремль решили, что подготовкой переговоров должны заняться глава Госдепартамента Марко Рубио и министр иностранных дел России Сергей Лавров. Предполагалось, что они сначала созвонятся, а потом проведут и очную встречу.

20 октября Лавров и Рубио действительно созвонились, но этим делом и ограничилось. Как узнал Bloomberg, Рубио во время этого разговора пришел к выводу о том, что позиция Москвы по поводу окончания войны не изменилась. А FT выяснила, что вскоре после разговора Путина и Трампа российский МИД послал в Белый дом меморандум, в котором изложил все те же жесткие требования для прекращения огня: речь о передаче дополнительных территорий, сокращении вооруженных сил Украины и гарантиях ее нейтралитета. Источник в российском МИД, правда, заявил газете «Коммерсант», что этот документ был передан Вашингтону еще до разговора президентов и отражал «понимания, достигнутые в Анкоридже».

Так или иначе, эти предложения не поддерживают ни Украина, ни ее союзники, которым, несмотря на первоначальные сложности в общении с новой американской администрацией, все-таки удалось выстроить с Белым домом диалог.

Первые месяцы президентства Трампа оставляли впечатление, что американский президент хочет решить судьбу войны напрямую с Путиным, не приглашая к диалогу Украину и ее европейских партнеров. Перепалка в Овальном кабинете во время февральского визита Владимира Зеленского в Вашингтон только усилила эти опасения. Москву такое положение вещей явно устраивало.

Но последние недели показывают: Зеленскому и его администрации, продвигая подход «ничего об Украине без Украины», удалось перезагрузить отношения с Трампом. Как писала Washington Post, это потребовало многих месяцев совместной работы украинских чиновников с европейскими союзниками и республиканцами, которые благосклонно настроены к Киеву. Украинский президент стал чаще публично благодарить американского президента. Судя по атмосфере на их последних публичных встречах, это дало свои плоды. Кроме того, Зеленский, в отличие от российского президента, с энтузиазмом реагирует на идеи Белого дома: от прекращения огня до трехстороннего саммита с Путиным.

Задача Киева и его европейских союзников состоит в том, чтобы убедить Вашингтон: капитуляция, которой фактически добивается Путин, нанесет непоправимый ущерб европейской безопасности и, как следствие, американским интересам. По словам двух высокопоставленных дипломатов, Украине и европейским лидерам удалось выстроить диалог по этому вопросу с приближенными Трампа — вице-президентом Джей Ди Вэнсом и госсекретарем Марко Рубио. Оба воспринимают заявления Москвы о желании закончить войну с большим скепсисом, чем президент США, говорят собеседники Би-би-си.

По словам одного из дипломатов, в Европе рассчитывали, что Трамп рано или поздно самостоятельно придет к выводу о том, что Россия не готова вести реальные переговоры о конце войны и намерена настаивать на капитуляции Украины. «Мы знали, что это произойдет, и пытались купить время — это сработало», — говорит он.

В Москве в свою очередь публично винят во все более очевидном недопонимании с Вашингтоном именно Европу. «Европейцы не спят и не едят и стараются „выкрутить руки“ этой администрации», — заявил Сергей Лавров, комментируя «радикальную перемену» в позиции Трампа по немедленному прекращению огня.

От саммитов к санкциям

За два с половиной месяца, которые прошли с саммита на Аляске, отношения России и США, которые едва начали восстанавливаться, заметно осложнились. Сначала Белый дом всерьез задумался о передаче Украине американских крылатых ракет Tomahawk.

Казалось, России удалось сгладить ситуацию. В Кремле намекнули на то, что поддерживают вручение Дональду Трампу Нобелевской премии мира. Прямо перед октябрьским визитом Владимира Зеленского в Вашингтон (ожидалось, что на встрече может быть достигнут консенсус по поставкам «Томагавков») Путин по своей инициативе созвонился с Трампом — после этого решение о «Томагавках» было отложено. За последний год так происходило уже не раз: президент США несколько раз грозил России ультиматумами, но в жизнь свои угрозы не претворял.

Но вскоре после того, как стало известно о срыве саммита в Будапеште, терпение Трампа лопнуло. Впервые за девять месяцев его президентства США ударили по России санкциями — их ввели против крупнейших российских нефтяных компаний «Роснефть» и «Лукойл». Комментируя это решение, глава американского минфина Скотт Бессент заявил, что в Белом доме верят: растущие проблемы в экономике могут усадить Путина за стол переговоров.

«Конечно, такими действиями администрация США наносит ущерб российско-американским отношениям», — комментировал эти санкции Путин. Но подчеркнул: Россия не будет менять политику под давлением.

Вскоре после этого Россия объявила о двух испытаниях нового оружия: крылатой ракеты «Буревестник» с ядерной энергетической установкой и подводного автономного аппарата «Посейдон» — тоже с ядерным двигателем. Следом о планах возобновить ядерные испытания заявили и США.

По словам Эндрю Пика, если Россия не пойдет на уступки, именно экономический кнут может стать главным инструментом Белого дома в попытках изменить позицию Путина. «Сами по себе санкции не помешают продолжению дипломатических контактов, хотя, конечно, придется задуматься о том, стоит ли продолжать проводить частые встречи на высшем уровне, если не будет прогресса, — говорит он. — Думаю, многие считают следующий год решающим для России в экономическом смысле. Поэтому если уступок не будет, то вряд ли Белый дом будет торопиться с подписанием „невыгодного“ [для Украины и Европы] соглашения».

Одна из проблем мирного процесса — пассивность российской системы, говорит Би-би-си высокопоставленный дипломат. По его словам, сейчас Москва фактически не генерирует инициативы, которые могут продвинуть мирный процесс — в отличие от США и Украины вместе с ее европейскими союзниками. «Так что много зависит от того, появится ли кто-то, кто может вдохнуть новый импульс, — говорит он. — Но сейчас Россия куда больше сосредоточена на происходящем на поле боя».

Сейчас для Кремля все внешнеполитические проблемы вторичны по сравнению с военными задачами, соглашается Эрик Грин. По его словам, в отношениях с Вашингтоном Москва в первую очередь стремится добиться ослабления «трансатлантического единства» и поддержки Украины, а не урегулирования войны. «Думаю, что стороны продолжат общение, но перспектив прогресса в ближайшее время я не вижу», — констатирует эксперт.

Елизавета Фохт

Русская служба Би-би-си

Ситуация в Украине

ХАМАС передал Израилю тела еще трех заложников 3 ноября 2025, 06:46 "Будем работать вместе": Трамп подключил Си Цзиньпина к урегулированию конфликта в Украине 30 октября 2025, 10:23 Больше по этой теме